Реферат книги Лобастова

Краткое представление книги Лобастова.


Лобастов Н.А. Записки сельского учителя. Часть I-V. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Региональный общественный фонд изучения наследия П.А. Столыпина, 2013-2016. – (О русской литературе).

Книга Н.Лобастова – попытка исследования русской классической литературы с позиций Евангелия. Автор пытается отстраниться от общепринятых идеологических штампов, как коммунистических, так и либеральных, посмотреть на творчество известных писателей через призму христианской системы ценностей. Отстранившись от деталей и художественных особенностей, исследователь пытается добраться до основы мировосприятия писателей, вскрыть их отношение к Богу, христианству, России, к любви, браку, страданиям, смерти, т.е. обнаружить их «богословие», без знания которого, уверен автор, невозможно понять творчество художников слова.
  История литературы ХIХ века рассматривается им не как борьба против самодержавия, столкновение не нигилистического и консервативного пути развития, а традиционного православного и западного либерального. Как испытание свободой, которую либеральное мировоззрение пытается абсолютизировать.
  Русская литература потому стала классической, великой и приобрела мировое значение потому, что ставила задачи не столько художественные и эстетические, сколько пыталась решать «проклятые вопросы» бытия человека. Столкновение двух цивилизаций – Западной и Восточной – ярко отразилось на страницах русской классической литературы ХIХ века.
Западный мир не подчинился неизменным нравственным правилам, по которым строили свою жизнь Византийская империя и наследница ее – Россия. Католики придумали для оправдания узаконенности своего непослушания абсолютным правилам жизни теорию сокрытия части Истины, которая будет «актуализироваться в истории». Они оставили за собой право по мере развития цивилизации открывать новые принципы человеческого общежития. Этот принцип легитимизации непослушания, приспособления к изменяющемуся миру, свободы как вседозволенности привел к соблазну изменять саму систему ценностей, что мы и наблюдаем сейчас.
Главный вопрос литературы – вопрос счастья человека - западная литература решила прежде всего как свободу - свободу от устойчивых, неизменных, вечных, абсолютных моральных принципов.
  Древнерусская литература изначально встала на твердую позицию непоколебимости системы нравственных координат, связав счастье с проблемой исполнения человеком своего предназначения, долга, а беды и несчастья – с уклонением от нормы. Согрешили, потому и попущены беды – любимая мысль древнерусской литературы.
  Период Реформации и эпоха Возрождения привели Запад к либеральному принципу общественного договора, когда правила жизни определяются избранным властным органом.
  Когда на общественное сознание русского человека обрушился этот соблазн либеральной свободы в начале ХIХ века, мощнейшей крепостью встал на пути его великий А.С. Пушкин. На ядовитое замечание «Служить бы рад, прислуживаться тошно», осмеивающее великое дело служения обществу, Пушкин отвечает: «Власть и свободу сочетать должно на взаимную пользу» . И Радищеву Пушкин отвечает, как всегда, гениально просто: «Нет Истины там, где нет любви!»
 Пушкин вырвался из узкого плена классицизма, обсмеял детскую наивность романтизма, не поддался иллюзиям французских утопий, вывел литературу из тупиков английской трагедии. Вольнодумную французскую словесность Пушкин называл не иначе, как «каторжная, винная, кровавая, цигарочная» .
В.В. Розанов замечает о Пушкине: «Слова его никогда не остаются без отношения к действительности… Пушкин дает норму для правильного отношения к действительности» .
 В финале его произведений герои останавливаются в немом удивлении: так неужели Правда непобедима? Дубровский – в смятении, Онегин – «как будто громом поражен», Вальсингам – «в глубокой задумчивости», Сальери - в ужасе: «Но неужели он прав?»
 Александр Сергеевич нашел то, что потеряли на Западе: счастье человека неразрывно связано со смирением перед изначальным предназначением человека, с понятием долга и ответственности. Онегин, Дубровский, Сальери, Швабрин, Годунов, Германн – успешны, но не счастливы.  Женщины Пушкина соглашаются нести крест смирения перед волей Божией – и мы видим счастливейших людей!
 Но дальше русская литература не пошла по пути Пушкина. Белинский и Добролюбов уклонили ее на путь критического реализма, выводя его из творчества Гоголя, хотя сам Гоголь к этому не имел никакого отношения.
Гоголь, следуя за Пушкиным, предупреждает вольнодумцев-писателей: «Без Света Истины, не имея авторитета духовных ценностей и святости, нельзя изучать темные стороны человека! Кто же измеряет без эталона?».
 «Как изображать людей, если не узнал прежде, что такое душа человеческая? Писатель, …воспитайся прежде как человек и гражданин земли своей, а потом уже принимайся за перо! Иначе будет все невпопад. Что пользы поразить порочного, выставя его на вид всем, если не ясен в тебе самом идеал ему противоположного прекрасного человека» .
  Николай Васильевич одним из первых прекрасно понял опасность подмены: «Искусство превратилось в преступное умножение зла» .
  «Наши иллюзии творят жизнь не менее, чем самые заправские факты» , - сделает вывод позднее Розанов.
  Гоголь, продолжая линию Пушкина, в «Духовной прозе» постоянно говорит об «истинном и благородном служении Царю».
 Тютчев, Фет, Полонский, Аксаковы, Киреевский, Хомяков, Жуковский, А.К. Толстой и многие другие поддерживают традиции, государственность, Церковь.
  Но писатели-демократы старались внедрять в сознание обывателя мысль о служении не Истине и ее охранителю – государству, а о служении своей личной свободе, своим желаниям. На этом пути стояло два препятствия – Церковь и государство. Именно на них были направлены перья «передовых» писателей, которые те готовы были «приравнять к штыку».
  Розанов перечисляет либеральных писателей, виновных в раскачивании государственного устройства: Некрасов, Салтыков, Добролюбов, Островский, Тургенев… Осмеяны, - пишет он, - все институты Российской империи: дворянство, самодержавие, государственность, цензура, жандармерия, брак… «Все лучшее побито камнями» .
  Островский своими купцами-самодурами однозначно отрекался от патриархальной Руси. В его «Грозе» впервые показана с симпатией женщина, смело скидывающая узы брака ради свободной любви и идущая в этой борьбе за права вседозволенности вплоть до самого апофеоза этой гибельной свободы – самоубийства.
  М.Е. Салтыков-Щедрин пишет откровенную пародию на «Летопись временных лет», на всю нашу великую историю, ее с радостью принимают радикально настроенные элементы.
  И.С. Тургенев либеральные взгляды доводит до крайности: «Нет принципов, а есть ощущения». Поэтому едет жить из страны принципов в страну ощущений – Францию, где его дочь - внебрачная - даже не знала русского языка. «И я этому рад. Ей не для чего помнить язык страны, в которую она никогда не возвратится» . «Россия должна проделать путь Запада, - считал писатель, - или погибнуть в варварстве». «Если бы Россия со всей своей прошедшей историей провалилась, цивилизация человечества от этого не пострадала бы»» , - уверен Иван Сергеевич.
  Разрушительная либеральная идеология направила свое оружие прежде всего на разрушение основы общества – семью. «Нигилизм – весь вне семьи и без семьи, - писал Розанов. - Никто не замечает, что в сущности сухой и холодный европейский либерализм …суть явление холостого быта» .
 Да, мы должны честно признаться, наши писатели разделились на два лагеря. Одни любили заповеди, осмеивая аномалию. Другие – любили свои страсти, жаждали либеральной свободы для своих прихотей и осмеивали правила. Боборыкин замечает в своих «Воспоминаниях»: ««Семейная хроника» Аксакова  - доказательный пример того, как литература могла бы воспроизводить тогдашнюю жизнь». Но, увы, не спешила это делать…
  После великих трагедий ХХ века В. Шаламов сделает вывод: «Русские писатели-гуманисты второй половины ХIХ века несут на душе великий грех человеческой крови, пролитой под их знаменами в ХХ веке. Все террористы были толстовцами, все фанатики – ученики русских гуманистов».
  Ф.М. Достоевский точно подметил: «Вся наша либеральная партия прошла мимо дела, не участвуя в нем. Она только отрицала и хихикала». Хорошо смеяться в стенах сильного государства, которое построили не вы, «нет, вы полиберальничайте, когда это невыгодно, вот бы я на вас посмотрел», - справедливо замечает Федор Михайлович.
  Он видел дальше и глубже своих современников: «Русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей. …Мой либерал дошел до того, что отрицает самую Россию, т.е. ненавидит и бьет свою мать. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, все» .
 Л.Н. Толстой, имея за плечами исторический опыт разрушения основ нравственных ценностей и государственности, их охраняющей, уже прямо и открыто призвал к упразднению чиновников, армии, полиции, судов, тюрем. «Государство – отжившая форма» , - считал он, - «сброд заблудших и развращенных людей, называемых у нас правительством» . «Патриотизм вреден» , это «зверское чувство», «чреватое величайшими злодействами», «ужаснейший пережиток варварских времен, не имеющий никаких оправданий»  и т.п.
 «Повиноваться правительству – что повиноваться разбойничьей шайке» . Такая позиция Толстого понравилась тогда многим и была воспринята радикально настроенной частью населения России. Толстой действительно стал «зеркалом русской революции».
 «Ужасно это развращение, поддерживаемое всем блеском внешности: царь, сенат, синод, солдатство, дума, церковь». Это из статьи «Не могу молчать!», которая, кстати, «появилась сразу на всех языках Европы. В одной Германии в 200 различных изданиях». И остальные богохульные и антигосударственные статьи Толстого, запрещенные российской цензурой, тут же появлялись на всех европейских языках огромными тиражами.
Лев Львович, сын Толстого, писал из Парижа: «Никто не сделал более разрушительной работы ни в одной стране, чем Толстой... Отрицание государства и его авторитета, отрицание закона и Церкви, войны, собственности, семьи. Что могло произойти, когда эта отрава проникла насквозь мозги русского мужика и полуинтеллигента и прочих русских элементов». Революция, по его словам, «была подготовлена и морально санкционирована им» .
  Н.А. Бердяев с ним согласен: «Это Толстой сделал нравственно невозможным существование Великой России. Он много сделал для разрушения России» .
 Много сделали для внедрения либерального миропонимания в сознание русского читателя А.Чехов, Н.Лесков, А.Куприн, И.Бунин, деятели Серебряного века.
  Серебряный век – апофеоз либерального отношения к жизни. Интеллигенция, разрушая христианскую систему ценностей, государственность, брак, традиционные устои, образовала такую глубокую пропасть между собой и народом, что в 1917 году разразилась неминуемая трагедия. По степени либерализации к февралю 1917 мы лет на пятьдесят обгоняли Запад. И русский народ нашел в себе силы отказаться от либерального проекта, из двух зол выбрав, по его мнению, меньшее – большевизм. Культура и литература начиналась заново, из глубин народных.
  Великий Достоевский своим романом «Братья Карамазовы» предупреждал, что слово опаснее оружия, что именно со слова начинаются убийства и разрушения. «Наши Белинские и Грановские не поверили бы, если б им сказали, что они прямые отцы Нечаева..." – смело предупреждал великий пророк-писатель. Его вывод поражает даже сегодня: «Самодержавие - причина всех свобод в России.. По-иностранному - тирания, по-русски - источник всех свобод» .
  История нашей литературы и того, как ее слово отозвалось в реальных событиях нашего государства, – прежде всего урок для нас, без которого нам трудно будет избежать ошибок и падений. Хорошо усвоенные уроки – залог будущей стабильности и процветания.
  Поэтому преподавание литературы – это стратегическая задача государства.
Сегодняшняя школа пытается быть нейтральной. Но нейтральная позиция наших демократических писателей ХIХ века была воспринята как весомый аргумент для революционеров. Лучше всех сказал об этом Иван Бунин: «Не говорить злу ни «да» ни «нет» - значит сказать ему «да»».
  Достоевский мыслил так же: «Пушкин чтил все, что народ чтил».
 Так не пора ли возвращаться к народному традиционному миропониманию и дать «норму для правильного отношения к действительности»?
  Это будет непросто. Снова неудобный Достоевский: «Одна из характерных черт русского либерализма – это страшное презрение к народу… Русскому народу ни за что в мире не простят желания быть самим собою. Весь прогресс через школы предполагается в том, чтобы отучить народ быть собою. Все черты народа осмеяны и преданы позору. Скажут, темное царство осмеяно. Но в том-то и дело, что вместе с темным царством осмеяно и все светлое. Вот светлое-то и противно: вера, кротость, подчинение воле Божией» .
  Поэтому эта самая нейтральность и есть насилие над правдой народной. Достоевский это хорошо понимал: «Оскорбление народного чувства во всем, что для него есть святого – есть страшное насилие» .
  Книга «О русской литературе. Записки сельского учителя» возвращает нас от мифов демократически-либерального подхода к истории и культуре в поле традиционного понимания ценностей русской цивилизации и будет полезна для преподавателей, старшеклассников и всех наших соотечественников.

Комментарии  

0 #11 Pooreacledm 22.11.2022 11:21
doxycycline constipation Lurasidone is indicated for the treatment of schizophrenia in patients 13 years old
0 #10 quammokqL 22.11.2022 03:29
In p53 WT mice, development of ER positive tumors was delayed by tamoxifen treatment, while tumors arising in p53 HT mice had significantly reduced levels of ER and were not affected by tamoxifen stromectol for pinworms Chin J Exp Ophthalmol, 2019, 37 9 730 735
0 #9 veropleXg 16.11.2022 06:43
1999, 140 4367 4370 clomid generic name
0 #8 quammokqL 15.11.2022 18:51
stromectol manufacturer C and E Plots of granule cell body blue and axon red positions for granule cell clones induced at E17
0 #7 OccurcefeHV 15.11.2022 13:57
Several large randomized phase 3 trials have evaluated adjuvant AIs either as initial adjuvant endocrine therapy compared with tamoxifen 53, 54, as sequential therapy after 2 3 years of tamoxifen compared with continued tamoxifen 55 57, and as extended adjuvant therapy after 5 years of tamoxifen Table 1 58 60 lasix pill picture
0 #6 OccurcefeHV 14.11.2022 15:55
Santos Martinez, M can you take bumex and lasix together
0 #5 Pooreacledm 13.11.2022 22:54
Key A bortezomib, B cisplatin, C methotrexate, D nocodazole, E panobinostat, F staurosporine, G terfenadine, H tamoxifen, I 1 DMSO vehicle control, J no cell control abscess doxycycline
0 #4 Evaptinnatt 13.11.2022 22:26
alternative to tamoxifen Examination revealed a thick white coating on the tongue
0 #3 HepundideqU 11.11.2022 22:19
Make some oatmeal flax pancakes priligy 30mg price By inhibiting this enzyme, Finasteride preserves the density and strength of muscle tissue
0 #2 Guest 14.08.2019 17:38
До самого отречения русского народа от своего Государя и конца Российской империи за чтение книг Достоевского выгоняли из семинарий и духовных училищ. Сам факт нахождения книги в руках или в комнате студента был достаточным основанием для исключения. По свидетельству митрополита Вениамина (Федченкова).

Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь