В городе Лысково Почтовый переулок переименовали в честь палача в 90-е годы.
Один московский гость Виктор Судариков заехал в наш город Лысково и посетил старое кладбище. Его внимание привлекла надпись на могильном памятнике: «Иван Андреевич Кадушин, кавалер звания "Почетный чекист"». Затем, идя по городу, он заметил табличку «Переулок Кадушина». Заинтересовался этим местным героем наш гость и был весьма поражен тем, что увековечен председатель ЧК, начальник одного из самых жестоких концлагерей - Свирлагеря. «Бездна, - заканчивает свои путевые заметки автор. - Советская власть выдвигала таких людей - без корней, без образования, без жалости. Улицы в честь палачей».
Когда краеведы Лыскова заинтересовались этой историей, нашего удивления прибавилось. Оказалось, что этот переулок близ Георгиевского храма даже в советские времена назывался Почтовым и был переименован в честь чекиста уже в перестроечные годы. Понятно и объяснимо стремление большевиков в первые годы своей власти закреплять в народной памяти имена революционеров и террористов, но как это объяснить в наше время?
Интересно, что весь комплекс зданий, построенных в ХIХ веке основателем Лыскова князем Г.А. Грузинским с Вознесенским собором в центре, оказался закольцован революционным улицами – Горького, Революции, 1 мая. С четвертой же стороны не вписывался в этот революционный шабаш переулок Почтовый. Видимо, этим руководствовались наши районные власти, когда переименовывали его в 90-е годы именем железного и безжалостного чекиста. Теперь оба храма в центре Лыскова надежно охраняются безбожными именами. Большевики могут спать спокойно…
Кто такой Иван Андреевич Кадушин? Родился он в 1888 году в Арзамасском уезде в крестьянской семье. Учился в Нижнем Новгороде, там же работал в Сормове – центре революционного движения. В революцию 1905 года ему было 17 лет, и он с головой ушел в борьбу. Был арестован и выслан в Воронеж. С 1907 года член РСДРП(б).
Пролетариат, как известно, это бывшие крестьяне, но совершенно оторванные от почвы, от хозяйства, от земли, от веры, традиций и истории своих предков. Вся биография Кадушина – это настоящее перекати-поле. За всю свою жизнь, а он прожил 57 лет, он нигде больше двух лет не задерживался. Вся его жизнь, вся карьера – скоростное движение на катке революции по просторам России.
С ноября 1917 года Иван Кадушин красногвардеец, но уже с 1918 года стремительный рост - комиссар, инструктор при президиуме ВЧК в Москве. А далее - головокружительное участие в борьбе с «контрреволюцией» по всей России: Оренбург, Чувашия, Киргизия, Самара, Нижний Новгород, Астрахань, Архангельск, Тверь, Ростов, Татарстан, Барнаул, Сухуми, Ленинград… И наконец – Лысково.
30 октября 1920 года бюро Оренбургско-Тургайского губкома ВКП(б), рассмотрев вопрос об обвинении полпреда ВЧК И.А. Кадушина в получении слишком многих вещей при их распределении, постановило: считать недоказанным и дело прекратить. В те годы лозунг «Грабь награбленное!» понимали буквально и старались исполнять добросовестно. Но, видимо, за боевые заслуги эту провинность Кадушину простили, разбирательство замяли. Ивана Андреевича просто переводят подальше – в Чувашию.
1921 год Кадушин - председатель Чувашской ВЧК.
В Чебоксарах Кадушин пожертвовал только что созданному Чувашскому центральному музею картину И.И. Левитана « Одуванчики». Интересно, где взял крестьянин этот шедевр? До этого картина находилась в частном собрании и была реквизирована председателем ВЧК вместе с другими ценностями. Ну а затем, чтобы отвести подозрения в наживе, торжественно передана музею, о чём тогда и было написано: «Сам председатель обчека т. Кадушин принял самое живое и деятельное участие в Коллегии музсекции и комиссии по охране памятников». Обычный прием того времени: можно было легко перейти из виновных в герои, если ты жертвовал для общего блага.
Следующая страница биографии Ивана Кадушина - он возглавил в Чувашии подавление крестьянского Акулевского восстания. Так называлась Чувашская часть известного движения Антонова. Также это восстание называют Чапанским по одежде восставших крестьян – зимнем теплом кафтане.
Весной 1919 в Симбирской и Самарской областях крестьяне не выдержали безжалостной продразверстки «военного коммунизма» и подняли восстание. Докладывая Ленину об успешном завершении операции, командарм Михаил Фрунзе заявлял: «При подавлении движения убито, пока по неполным сведениям, не менее 1000 человек. Кроме того, расстреляно свыше 600 главарей и кулаков. Село Усинское, в котором восставшими сначала был истреблён наш отряд в 110 человек, сожжено совершенно». В «Чёрной книге коммунизма» приводятся куда более ужасающие цифры, которые были обнаружены в сделанном в 1919 году докладе руководителя самарских чекистов. Согласно их данным, в ходе чапанной войны было арестовано и сослано в лагеря 6.210, расстреляно 625 человек, убито в боях 4.240 мятежников.
Через полгода восстание перекинулось на другие области, в том числе и на Чувашию. Там в противостояние было вовлечено 25 из 58 волостей.
В декабре 1920 года VIII Всероссийский съезд Советов принял постановление об обобществлении семенного материала путём развёрстки и засыпки семян в общественные амбары для создания семенного фонда. В начале 1921 года коммунисты Чувашии поехали по селам, чтобы забрать семенное зерно у крестьян. Если раньше забирали едовое, обрекая на голодную зиму, то теперь, в январе, стали забирать и семенное. Этого крестьяне допустить не могли, для них это было подобно смерти. Усилил недовольство крестьян вывоз хлеба с внутренних ссыпных пунктов к линии железных дорог и его последующая отправка в центральные районы России. Действия продотрядов носили характер форменного грабежа: отбирались и те продукты, которые реквизиции не подлежали.
Крестьяне взялись за вилы и топоры.
19 января поднялось село Акулево Чебоксарского уезда, 24 января - Ядринский уезд.
Из донесения: «27 января прибыл карательный отряд, и банда разбежалась. В настоящее время в восставшую волость прибыл отряд красноармейцев, где производят розыски главарей и таковых расстреливают на месте». Всем этим руководил И.А. Кадушин. Прибыли регулярные воинские части, и восстание было жестоко подавлено. В докладе председателя Чувашобчека Кадушина о результате ликвидации крестьянского восстания читаем: «По территории Чувобласти потери с нашей стороны убитыми 23 коммуниста, 11 беспартийных, а со стороны повстанцев – 404 чел. Было арестовано всего 1006 человек, преданы ревтрибуналу 38 чел., 404 расстреляно, остальные освобождены».
Расстреливали прямо в селах, где шли допросы. Хоронили в общей могиле на окраине кладбища. Когда жители через 2 месяца попросили разрешения на перезахоронения тел на кладбище в гробах и с крестом, им было отказано. Распоряжение Чувашского облисполкома от 18 апреля 1921: «В случаях изъявления семействами расстрелянных желания на постановку на могилах крестов таковые не разрешать и не проводить отпевания». До сих пор высятся сиротливые холмики…
Уже в марте 1921 года Совнарком отменил продразверстку и заменил ее продналогом. Начался НЭП…
Но было поздно. Отобранное весной зерно (Чувашия перевыполнила задание по сдаче хлеба почти на 20%.) сказалось на осени. Начался голод. Осенью 1921 года улицы Чебоксар заполнили многочисленные нищие.
Вот что вспоминает сотрудница «Помгола» (Всероссийского комитета помощи голодающим) Ася Калинина, присланная из Москвы для организации помощи голодающим Чувашии. «Встретили по пути из Канаша село в 150 дворов. На улицах ни души. Многие семьи вымерли поголовно. В одной из изб картина: обитатели по очереди толкут солому на лепешки. В углу слепой, опухший от голода малыш, протянув ручонки, просит уже без слов. В других избах едят песок и запивают водой. Сосут даже камни, пытаясь обмануть желудок. А вот еще дом. Тут умершая женщина. У ее изголовья ребенок. Он так 3-й день сидит, ожидая своей очереди, чтобы умереть рядом с ней». К концу 1921 - началу 1922 года в области перебили практически весь скот. В пищу стали употреблять кошек и собак, а потом дошло до воробьев, мышей и лягушек. Люди ели сапоги, полушубки, желуди, лебеду и солому с крыш.
Люди приходят в аптеки и умоляют дать им яду, чтобы избавиться от мучений.
В некоторых деревнях решаются уже на людоедство. Вот о чем сообщает газета «Чувашский край» за март 1922: «В Ибресинском уезде крестьянка София Ялальдикова попыталась употребить в пищу умершую дочь. После того, как ей не дали этого сделать, съела труп дохлой собаки и скончалась в мучениях. Крестьянин Игнатий Иванов из Чебоксарского уезда вместе с сыном Михаилом 6 лет зарезал дочь Евдокию, 10 лет, и съел ее в 3 дня». Такие факты газета описывает не в одном номере, но привести их все просто невозможно - от жутких подробностей волосы дыбом встают.
К 1 апреля 1922 года в Чувашской области по самым осторожным подсчетам погибло около 13 тысяч человек.
В августе 1922 года хорошего организатора борьбы с собственным народом Кадушина перевели в Нижний Новгород начальником ГПУ. Уже в 1923 он начальник Астраханского ГПУ, где был награжден боевым оружием - маузером с надписью «За беспощадную борьбу с контрреволюцией». Далее – Архангельск, Тверь, затем помощник Особого отдела ГПУ в Москве. Тогда же его наградили знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ». Хорошо старался.
Далее – странный зигзаг судьбы. После столь блестящей карьеры его ссылают аж в Лысково: с 1928 по 1931 он там начальник лесхоза.
Но вскоре опыт безжалостного чекиста снова оказался востребован: в стране начали строить лагеря.
Дзержинский предложил использовать Север для отработанного человеческого материала, возникли Северные лагеря особого назначения (СЛОН), которые потом стали называться Соловецкими лагерями особого назначения. СЛОН действовал с 1923 по 1939 гг. В постановлении СНК от 10 марта 1925 г. Соловецкие лагеря были названы «Соловецкими концентрационными лагерями ОГПУ».
Северные лагеря прославились дичайшим произволом начальства. Нормальными явлениями были: избиение, иногда до смерти; морение голодом и холодом; индивидуальное и групповое изнасилование заключенных женщин и девушек; «выставление на комары» летом, а зимою - обливание водой под открытым небом и забивание насмерть пойманных беглецов и выставление трупов на несколько дней у ворот лагеря в назидание их товарищам. Политические были объявлены ниже уголовников-рецидивистов, рабочую силу находили путем продления сроков приговора.
Официальная дата рождения ГУЛАГа - 5 августа 1929 г., место рождения - город Сольвычегодск. В северную группу входили 5 лагерей с общей численностью заключенных 33.511 человек. Задачи перед лагерями стояли следующие: освоение силами заключенных природных богатств северного края: добыча угля, нефти, леса, строительство железных и грунтовых дорог, разработка лесных массивов.
При подготовке одного из лагерей Севера вспомнили и о Кадушине.
В июне 1931 года его вызывают в Ленинградскую область и назначают заместителем начальника Свирского исправительно-трудового лагеря ОГПУ. Стараниями опытного чекиста 17 сентября лагерь уже открыли. С ноября 1931 по декабрь 1932 Кадушин – начальник этого лагеря.
Это был один из самых страшных лагерей ГУЛАГа.
В Свирлаге содержались и уголовные, и политические заключенные. Немало было священников. Среди них – священномученик Августин, архиепископ Калужский и Боровский. Узником Свирлага оказался протоиерей Алексей Западалов, который в своё время отпевал Александра Блока.
Среди заключенных лагеря были архиепископ Феодор Волоколамский, новомученица княжна Кира Ивановна Оболенская, сын московского старца Алексея Мечева священник Сергей Мечев, монахиня Вероника, духовное чадо епископа Мануила (Лемешевского) и старца Серафима Вырицкого, востоковед и боевой генерал, герой Первой мировой войны Андрей Снесарев и многие другие. Воистину можно сказать, что земля лодейнопольская полита потом и кровью мучеников.
Самый известный узник Свирлагеря - философ Алексей Лосев (1893-1988), один из лучших мыслителей ХХ века, тайно постриженный в монахи афонскими старцами, чудом выживший в советские времена. Правда, на работах в лагере он почти потерял зрение. Точно не известно, но где-то там отбывал срок и священник Павел Флоренский, который венчал Лосева в Сергиевой лавре.
Серафим Четверухин вспоминал о жизни лагеря: «Оперативники норовили отобрать всё, опять-таки по своей привычке, по своей тренировке ко всякого рода "раскулачиванию" чужих штанов. Как я ни упирался, к концу инвентаризации в углу барака набралась целая куча рвани, густо усыпанной вшами и немыслимой ни в какой буржуазной помойке.
– Вы их водите в баню? – спросил я начальника колонны.
– А в чем их поведешь? Да и сами не пойдут. По крайней мере, половине барака в баню идти действительно не в чем.
Есть, впрочем, и более одетые. Вот на одном валенок и лапоть. Валенок отбирается в расчете на то, что в каком-нибудь другом бараке будет отобран еще один непарный. Свирьлаг был нищим лагерем даже по сравнению с Беломор-каналом. Запасы лагпунктовских баз были так ничтожны, что малейшие перебои в доставке продовольствия оставляли лагерное население без хлеба и вызывали зияющие производственные прорывы. Этому лагерному населению даже каша перепадала редко. Кормили хлебом, прокисшей капустой и протухшей рыбой».
За семь лет работы через Свирлаг прошло более 100.000 заключенных, в том числе и малолетних с 13 лет.
Узники Свирлага занимались заготовкой дров для Ленинграда. Работа была исключительно тяжелой. Многие лагерные пункты были устроены в таких местах, где жить было практически невозможно: болота, топь, страшное количество гнуса.
Документы подтверждают данные об истощенных людях, которым предписывали выполнение грандиозных планов по лесозаготовкам, а у них на это не было сил. В 1935 году прошла комплексная проверка НКВД, которая установила, что больше 40% узников не способны к лесозаготовкам. У заключенных «Свирьстроя» медики диагностировали сифилис, истощение, куриную слепоту. Обращалось также внимание на безобразное санитарное состояние лагпунктов, высокие нормы, которые не выполнялись и приводили к физическому истощению заключенных. В итоге Свирлаг оказался экономически нерентабельным, его закрыли.
Вот так замечательно работал «передовик производства» Кадушин…
Причем следы этой деятельности так тщательно были упрятаны, что долгое время о лагере ходили лишь слухи, и никакого документального подтверждения. Его даже прозвали – «лагерь, которого не было».
Мир о нем узнал из книги писателя Ивана Солоневича «Россия в концлагере», изданной в 1936 году в Софии. Информация привела в шок. Правда, сам Иван Солоневич не был узником Свирлага – там находился его брат Борис. Они с братом, а также сын Юрий совершили побег за границу – в Финляндию...
И лишь совсем недавно, в 2019 году произошла сенсационная находка – в Выборге были обнаружены архивы Свирлага – целых 70 томов. Их исследование только начинается…
Ну а наш опытный силовик после лагеря уже не возвращался к чекистской работе, а трудился в мирной сфере – лесозаготовок. Пригодился опыт заготовки леса заключенными. Пенсионером он вернулся в Лысково, и был там похоронен в 1945 году.
Подведем итоги. Есть в жизни общества профессии необходимые, но не лучшие. Например, ассенизатор. Кто-то же должен выполнять и эту грязную работу. Но выдавать очищение грязи за высокие устремления – это уже из области шизофрении. Да, палачи были во всех государствах, но они, обратите внимание, даже скрывали свои лица под маской. Имена палачей всегда были засекречены в государствах Европы. Все мы помним по фильмам палачей в капюшонах-масках.
После страшных трагедий революции, гражданской войны, раскулачивания, лагерей и репрессий авторам этих морей крови и океана слез надо бы каяться, плакать и просить прощения, а они вновь и вновь пытаются реабилитировать свои «достижения». Да еще и нам навязать их героизацию через переименование улиц. Но нельзя одновременно чтить новомучеников и их палачей! Вы уж определитесь. Кстати, на памятнике Кадушкину на старом кладбище Лыскова стоит крест. А что такое крест? Это орудие казни, на котором распяли кроткого и смиренного Бога римские воины. Так определитесь же вы наконец: с кем вы – с палачами священников или с верой своего народа? Такое поведение коммунистов напоминает двойные стандарты их собратьев – либералов на Западе, которые считают «Беркут» на Украине извергами, а защитников Белого дома в Вашингтоне – героями. Разгадка здесь проста: Истина никого не интересует, мнение и вера своего народа тем более, а заботит лишь оправдание своего образа жизни. При переименовании улицы нашего города народ никто не спрашивал. Вот и пытаются всю жизнь служившие коммунистической идее чиновники оправдать своё поведение такими делами, как переименование улиц в честь своих передовиков кровавого производства. Тем самым, заметим, дать оправдание современным революционерам и подарить мотивацию новым террористам-навальнятам. Им можно было, а нам нельзя? Будущее вырастает из прошлого, тем более, если оно так и не осмысленно нами, ничему нас не научило. Тогда, когда совсем плохо будет, не вините никого, кроме себя - молчаливых, равнодушных, черствых, предавших своих истинных подвижников и героев.
Н.Лобастов
Комментарии